В ходе крестовых походов в Палестину чрезвычайно выросло влияние трех итальянских торговых городов — Венеции, Генуи и Пизы. Обладая большими флотами и немалым мореходным опытом, итальянцы перевозили рыцарей со всей их поклажей и конями на Ближний Восток и снабжали их там всем необходимым. Одновременно купцы освоили средиземноморский отрезок торгового пути, который начинался в Китае и заканчивался в Европе. Их доходы от этой «восточной» торговли были огромны.

На пути в Святую землю было никак не миновать Константинополя, который был удобным перевалочным пунктом этой торговли. Здесь за сравнительно короткое время выросли кварталы, где селились итальянские купцы. Извечные соперники — венецианцы, гэнуэзцы и пизанцы — постоянно кроваво конфликтовали между собой, но по отношению к жителям византийской столицы они были в одинаковом привилегированном положении — они не платили того множества налогов, которыми были плотно обложены подданные Империи. Кроме того, венецианцы сумели стать стратегическими союзниками константинопольских басилевсов, предоставляя им свой флот для охраны побережий и морских сражений. Со временем Империя вообще прекратила дорогостоящее строительство кораблей, целиком полагаясь в этом на венецианцев.

Все это давало константинопольским итальянцам основание свысока (а если называть вещи своими именами, то хамски-грубо) относиться к местным грекам. Церковный раскол еще более обострил отношения между «латинами» и православными. Ситуация «взорвалась» в 1182 году.

После смерти императора в Константинополе началась кровавая усобица между претендентами на престол, каждый из которых разжигал страсти среди горожан — и столичный бунт вышел из-под контроля. Константинопольцы бросились громить ненавистных «латинян»…

Богатый купеческий квартал был стерт с лица земли («повезло» лишь венецианцам, которыми за вооруженное нападение на пизанский квартал, басилевс заполнил городские тюрьмы — их имущество было разграблено и сожжено, но они хоть живы остались). Сколько погибло в той резне неизвестно, но та часть города, в которой жило 60 тысяч человек, ни в одной хронике больше не упоминалась. Известно лишь, что оставшиеся в живых 4 тысячи человек (христиан!) были проданы в рабство в соседний мусульманский султанат…

Те из «латинян», кто сумел пробиться к гавани и ускользнуть от этого жуткого погрома, разнесли весть о нем по всей Европе, вызвав там острый прилив ненависти к византийцам.

На «антизападнической» волне к императорскому престолу прорвался Андроник Комнин. Он несколько облегчил налоговый гнёт, упростил бюрократический аппарат, начал борьбу со злоупотреблениями чиновников, покровительствовал византийским купцам, боролся с пиратами. Однако и он был через четыре года сметен очередным константинопольским бунтом.

Последствия того памятного погрома были весьма серьезны и через двадцать лет отозвались на судьбе Империи самым трагическим образом…