«В полевых битвах и при обороне городов полегли старые княжеские дружины, погибло древнерусское боярство. Пали в боях князья, которые не побежали перед татарами, а попытались дать им отпор.

Погибли все те, кто ограничивал власть князя — дружины, бояре, города. Выжившие князья набирали, вооружали и обучали новые дружины, но это были уже не прежние соратники, русские рыцари домонгольских времен, а военные «служебники», подданные князя, которые всецело от него зависели и с мнением которых князь мог уже не считаться. Место погибших бояр заняли новые землевладельцы, но это были уже не прежние самостоятельные и гордые аристократы, полноправные наследственные хозяева своих вотчин, а приближенные князя, получавшие земли по его милости. Обескровленные города были уже не в силах перечить княжьей воле, и вечевые привычки, традиции самоуправления постепенно сходили на нет.

Князья начали чувствовать себя полными самовластцами, а всех живших  в их уделах — своими подданными. Но одновременно, в лихую годину нашествия, они полной мерой ощутили свою беспомощность перед превосходящей силой Степи. Они знали, что, хоть татары и схлынули с Руси, но они рядом, и нападение может повториться в любой момент. Батыево нашествие сломило гордые души большинства русских князей, и они, все больше подчиняя своих подданных, сами проникались покорностью перед всевластным ханом».